Алексей Сурков.

На нашу долю выпал трудный век.

Железом выжжены рождений наши даты.

С пелёнок привыкает человек

К своей грядущей участи солдата.

Горячий ветер войн шумит над ним.

И он сквозь время, хищное такое,

Идёт, одичания храним

Мечтой о мире, братстве о покое.

Таков удел. С железом подружились.

Созреет утро в чёрной дыма.

Ведь мы и умирая, славим жизнь,

А жизнь бессмертна и непобедима.

                  Под Ржевом. 1942 год.

Алексей Сурков.

          Присягаем победой.

В нашу дверь постучался прикладом непрошеный гость.

Над Отчизной дыханье грозы пронеслось.

Слушай, Родина! В грозное время войны

Присягаю победой твои боевые сыны.

Каждым колосом наших колхозных полей,

Трубным гулом моторов и шелестом тополей,

Жизнью наших детей мы клянемся сегодня тебе –

Смять фашистскую гадину в грозной, суровой борьбе.

Наше сердце – каленая сталь штыка,

Наше сердце – стремительный взмах клинка.

Крепко держит винтовку рука.

Слышишь, Родина! Гулом наполнились стены и горы –

Это соколы наши для боя заводят моторы.

Слышишь, Родина! Гром загудел по оврагам –

Это танки выходят на бой сокрушительным шагом.

Слышишь, Родина! Залпы, грозны, -

Это пушки запели победную песню войны.

Видишь, Родина! Пыль над полями легла –

Это наша пехота в штыки на фашистов пошла.

Видишь –  пыль поднялась, на карьере звенят стремена –

Это конница наша несется, как шторм океанский грозна.

Слышишь голос сирен – это вышли в морские просторы

Крейсера и эсминцы, подводные лодки, линкоры.

Слышишь – сталь, созревая в мартенах, поет,

Слышишь – трактор по полю, на юге, комбайны ведет –

Это встал для победного боя советский народ.

Грозным взглядом окинул бессмертную ширь.

Закалённый в сражениях советский народ-богатырь.

Мы проучим налётчиков наглых в жестоком бою.

Мы раздавим коричневую змею.

Бить фашистов, не зная пощады в борьбе,

В первый день испытанья

Клянёмся, Отчизна, тебе!

                                               Москва. 22 Июня 1941 года.

Маргарита Алигер.

         Минское шоссе.

Прошли года, затягивали шрамы,

Как след в песке – касание волны,

И пряничные вяземские храмы

Стоят, как будто не было войны.

И не зачем сворачивать с дороги

По рытвинам – проедем ли, бог весть?! –

Чтоб увидать раненья и ожоги,

Которых там, наверное, не счесть.

Прошли года. Легендой стали были.

Цветёт земля на сотни вёрст окрест.

Здесь всё пылало. Здесь тебя убили.

И вот я еду мимо этих мест.

И добрый ветер мне ресницы студит.

И дали так открыты и ясны,

Как будто вправду никогда не будет

                                                  войны…

                  ***

Мы предчувствовали колыханье

Этого трагического дня.

Он пришел. Вот жизнь моя, дыханье.

Родина! Возьми их у меня!

 

Я и в этот день не позабыла

Горьких лет гонения и зла,

Но в слепящей вспышке поняла:

Это не со мной – с Тобою было,

это Ты мужалась и ждала.

 

Нет, я ничего не позабыла!

Но была б мертва, осуждена, -

Встала бы на зов твой из могилы,

Все б мы встали, а не я одна.

Я люблю Тебя любовью новой,

Горькой, всепрощающей, живой,

Родина моя в венце терновом,

С темной радугой над головой.

 

Он настал, наш час, и что он значит –

Только нам с тобою знать дано.

Я люблю Тебя – я не могу иначе,

Я и Ты по – прежнему – одно.

                                            Июнь 1941 года

  Назад